Мне снился сон. Я брела по темному осеннему парку. В густом тумане мои осторожные шаги были еле слышны, а шорох подающих листьев сливался в странную мелодию. Я что-то искала... Но что? Никак не удавалось вспомнить. Я все шла и шла по бесконечному лабиринту размокших от дождя тропинок. Деревья склонялись надо мной и всё роняли разноцветные листья. Точнее, они должны быть разноцветными... Я остановилась и огляделась. Листья. Они были бурыми и бордовыми. Никаких желтых или золотисто-оранжевых красок. Только все оттенки глубоко красного. Цвет крови. Я отшатнулась. Странная и неразумная реакция для врача-хирурга. Но вся эта атмосфера вызвала во мне странные ассоциации. Неожиданно стало очень холодно, ветер закружил вокруг меня вихрь из дождя и кровавых листов. Я попыталась убежать, но лишь окончательно запуталась. Пульс эхом отдавался в ушах, но сердце совсем не горело. Я вся превратилась в лед. Страх сковывал меня, но я упрямо переставляла ноги - прочь, прочь из этого кошмара, от сводящего с ума шелеста, непроглядного тумана и колючего дождя. Я споткнулась и упала, а когда попыталась подняться, то поняла что земля подо мной как запекшаяся кровь... А рядом лежит бездыханный мужчина - мой последний пациент... Такой, каким я видела его в последний раз - с огромной раной в груди и небьющимся сердцем. Уши наполнились противным пищанием - звук, издаваемый аппаратом, когда сердечный ритм равен нулю.  В тот момент из моих одеревенелых легких и вырвался душераздирающий крик.
Я резко распахнула глаза. Ладонь прижата ко рту, сердце колотится так, что вот-вот пробьет ребра. Нет, об этом лучше не думать. Моргнув пару раз, я глубоко вздохнула и попыталась успокоиться. Подумаешь, дурной сон. Но этот был таким реальным... В последнее время все мои сны такие... На удивление, слез не было. И, похоже, крик удалось заглушить. Тыльной стороной ладони я стерла со лба бисеринки пота и взглянула на часы. Полшестого. Замечательно. Сегодня пятница, мой будильник сработает через полчаса, заснуть снова я не решусь, да и толку от этого не будет. Я снова вздохнула и повернула лицо к мужу. Натаниэль мирно спал. Видимо, ему снилось что-то хорошее, потому что он улыбался. При виде него, я моментально успокоилась. Сердце наполнилось нежностью, а губы сами собой растянулись в улыбке - как у него. Я осторожно, чтобы не разбудить, коснулась губами его щеки, и встала с постели. Прохладный душ прогнал остатки напряжения и помог настроиться на рабочий лад. О нашем последнем пациенте я старалась не думать, составляя план на сегодняшний день. Набросив халат, я спустилась на кухню. За окном поднималось солнце и слышалось пение птиц. Я распахнула окно, впуская утренний свет и звук в дом. Кухня моментально наполнилась ароматом первых летних цветов и скошенной травы. Я улыбнулась. Похоже, жизнь налаживается. Напевая веселую песню, я варила кофе и делала блинчики. Привычные утренние хлопоты дарили странное удовлетворение. Мне нравилось готовить. Налив себе кофе в большую кружку, я положила две ложки сахара и сделала большой глоток. Ай, кажется язык обожгла! А, нет, показалось. Я сделала еще глоток, и оставив все на столе, поднялась обратно в спальню. С вечера оставила на тумбочке истории болезни нескольких новых пациентов. Зайдя в комнату, я увидела, что Натаниэль сбросил одеяло на пол, а сам лежал в невообразимой позе. Мне захотелось смеяться. Он совсем как ребенок. Я улыбкой на лице я прошлась по спальне - подняла одеяло, отключила будильник, чтобы не прозвенел, накрыла одеялом мужа и сама села рядом. Снова поцеловала его в щеку - колючая - но на этот раз так, чтобы он почувствовал.
- С добрым утром, любимый! Просыпайся,- тихо прошептала я, обняв его за плечи, положила голову ему на грудь и прикрыла глаза, чувствуя себя абсолютно счастливой.